Был-жил поп да попадья. У них был казак (т. е. батрак) Ванька, только житье у 

них казаку было не очень-то хорошее, больно скупа попадья была. Вот однажды 

поехал поп с казаком по сено верст за десять. Приехали, наклали воза два. Вдруг 

пришло к сену стадо коров. Поп схватил хворостинку и давай за ними бегать, 

прогнал коров и воротился к казаку весь в поту. Тотчас вместе докончили работу и 

поехали домой. Было темно.



- Ванька, - сказал поп, - не лучше ли нам ночевать в деревне, хоть у Гвоздя, он 

мужик доброй, да у него и двор-то крытой.



- Хорошо, батюшка, - отвечал Ванька. Приехали в деревню, выпросились ночевать у 

того мужика. Казак вошел в избу, помолился богу, поклонился хозяину и сказал:



- Смотри, хозяин, когда станешь садиться ужинать, то скажи: "Садитесь все 

крещеные", а если скажешь попу: "Садись, отец духовный!", то он рассердится на 

тебя и не сядет ужинать: он не любит, когда его так называют.



Поп выпряг лошадей и пришел в избу, тут хозяин велел жене собрать на стол, и 

когда все было готово, сказал:



- Садитесь все крещеные, ужинать!



Все сели, кроме попа, он сидел на лавочке, да подумывал, что его хозяин особенно 

просить станет, ан-то не сбылось. Отужинали. Хозяин и спросил попа:



- Что, отец Михаил, не садился с нами ужинать?



А поп отвечал:



- Мне не хочется есть.



Стали ложиться спать. Хозяин отвел попа и его казака в скотницу, потому что в 

ней было теплее, чем в избе, поп лег на печь, а казак на полати. Ванька сейчас 

уснул, а поп все думает, как бы найти что-нибудь поесть. А в скотной ничего не 

было, окромя квашня с раствором. Поп стал будить казака.



- Что, батюшка, надобно?



- Казак, мне есть хочется.



- Ну, так что не ешь, в квашне тот же хлеб, что и на столе, - сказал Ванька и 

сошел с полатей, наклонил квашню и говорит:



- Будет тебя!



Поп начал лакать из квашни, а Ванька как будто невзначай толкнул ее и облил попа 

раствором. Поп, налакавшись досыта, лег опять и скоро заснул. В это время 

отелилась на дворе корова и стала мычать, хозяйка услыхала, вышла на двор, взяла 

теленка, принесла в скотную, пихнула его на печь к попу, а сама ушла. Поп 

проснулся ночью, слышит: кто-то лижет его языком, схватил рукою теленка и стал 

будить казака.



- Что опять понадобилось? - сказал Ванька. А поп:



- Ванька, ведь у меня на печи теленок, и не знаю, откуда он явился.



- Вот еще что выдумал! Сам родил теленка, да и говорит: не знаю, откуда взялся.



- Да как же это так могло статься? - спрашивает поп.



- А вот как: помнишь, батюшка, как мы сено клали, мало ли ты бегал за коровами! 

Вот теперь и родил теленка.



- Ванька, как бы сделать, чтобы попадья не узнала?



- Давай триста рублей, все сделаю: никто не узнает!



Поп согласился.



- Смотри же, - говорит казак попу, - ступай теперь тихонько домой, да надень 

вместо сапогов мои липовки.



Только что ушел поп, казак тотчас к хозяину:



- Ах, вы ослы, ведь не знаете того, что теленок попа съел, оставил только одни 

сапоги: ступайте - посмотрите.



Напуганный мужик обещал казаку триста рублей, чтобы обделал дело так, чтобы 

никто про это не узнал. Ванька все обещал сделать, взял деньги, сел на лошадь и 

поскакал за попом. Нагнал его и говорит:



- Батюшка! Теленка-то хозяин хочет привезти к попадье, да сказать, что ты его 

родил!



Поп еще больше испугался и набавил Ваньке сотнягу: только обделай все тихонько.



- Ступай себе, все сделаю, - сказал казак и поехал опять к мужику.



- Ведь попадья сойдет с ума без попа, тебе худо будет!



Этот простофиля дал казаку еще сотнягу:



- Только обмани попадью, да никому не сказывай!



- Хорошо, хорошо, - сказал казак, приехал на погост, содрал с попа денежки, 

отошел от него, женился и стал себе поживать, да добра наживать